Он сначала скребся в дверь, а потом притих.

Скорее всего, ударился в истерику, словно баба, а потом притих, встал за плечо брата, принял все, что отошло ему тастаменту, благодарный, что досталось хоть что-то.

Потом притих и с серьезным видом спросил, не шпионит ли он против правительства в пользу какой-нибудь реакционной партии.

Потом притих, глядя на Риту.